Не нравятся мне подобные перспективы.
Зам по вооружению примчался сразу, спустя минут двадцать после доклада об обнаруженной боевой технике. Он даже не стал дожидаться окончания прочесывания, и два штабных бэтээра лихо прокатились по городу, словно опасностей для них отнюдь не существовало. Пусть духи ушли, пусть никто не собирается расстреливать нас из окон, но что мешало оставить на улицах несколько фугасных сюрпризов?
Впрочем, теперь тут было не до меня. Наши технари живо оседлали местное чудо военной мысли, но никто не отменял приказ, и моя рота двинулась дальше. Я лишь отметил про себя, что подбитые машины явно не были рассчитаны на экипаж, не было в их внутренностях места для людей, и, следовательно, являлись пресловутыми боевыми роботами.
Так оно и бывает. Читаешь фантастику, представляешь автоматизированный новый мир, а при встрече с первым же автоматом попадается нечто среднее между танком и броневиком.
— Я же говорил — заберут! — Тенсино был огорчен утратой трофейного автомата.
Однако тут все было настолько очевидно, что я комментировать не стал.
Мы потихоньку продолжали прочесывать город. Некоторое время после картинки разгрома бойцы были напряжены, однако постепенно к ним тоже стало приходить ощущение полного безлюдья вокруг. Человек не может постоянно находиться в напряжении. Нет, мы по-прежнему внимательно следили за каждым окном, заглядывали в каждый дом, соблюдая все положенные меры предосторожности, однако чувствовалось — опасности больше никто не ждет.
Тем не менее, когда за очередным поворотом промелькнули идущие навстречу силуэты людей, все мгновенно залегли.
Но это были наши.
66
До темноты мы прошли весь город. Не настолько он оказался велик, да и в деле были два наших мотострелковых батальона, разведрота плюс сорванный с места ради такого случая ДШБ. Командование наверняка долго решало, что лучше: вывести нас на ночь в поля или же устроить отдых здесь, и в конечном итоге остановилось на последнем.
Кому-то достался центр города, моя же рота вернулась на окраину, с которой начинала операцию. Впрочем, подобно большинству подразделений. Если в городе никого нет, это еще не значит, что никто и не заявится.
Всегда завидовал туристам. Выбрал местечко поуютнее, и отдыхай. Хочешь — спи, хочешь — пой песни у костра, хочешь — пей. Увы, но если я и стану беззаботным бродягой, произойдет это еще не скоро.
Я наладил связь с соседями, большую часть техники расположил в резерве, другую ее часть мы замаскировали и выдвинули на самые окраины так, чтобы она немедленно могла перекрыть огнем все подходы к городу. Пока наметили сектора обстрела, пока составили расписание, кому, когда и где находиться в случае чего, пока наметили порядок дежурств, короткий южный вечер начал стремительно переходить в ночь.
Военная психика очень гибкая и легко примиряется со всем. Мы находились в чужом городе, однако вели себя словно в обычном походе. Во дворах, не видимые со стороны, разгорелись костры. Даже дрова были нашими, взятыми с собой и навьюченными на доблестные БМП. С брони были сняты закопченные казаны, старые, отнятые у духов в самое разное время, некоторые — когда никого из нас в части еще не было. Продуктов хватало. Старое правило: идешь на операцию на три дня, еды с собой бери минимум на неделю. Если же появилась возможность, обязательно поешь горячего. Крупы полно, тушенки тоже, отчего не пообедать по-человечески, да еще с последующим затяжным чаепитием? Много ли радостей у солдата? Сон да еда… О самоволках и прочих неуставных шалостях говорить не будем.
Город действовал на нервы. В поле или в горах все-таки лучше. Тут одинокий пустой дом порою вызывает неприятие, а целое поселение?
— Развитая цивилизация, мать ее! — выругался Тенсино. Разложенное по котелкам варево было обжигающе-горячим, и приходилось выждать хоть минуту, прежде чем заняться поглощением пищи. — Вот скажи, Андрей… Мужик ты неглупый, опять-таки, умные книги читал… Хоть где-нибудь описано, чтобы развитая техника соседствовала с таким запустением?
Я подул на ложку, но есть пока не решился.
Как хорошо без бронежилета, который все равно не спасает от пуль, и без тяжелой разгрузки с запасными магазинами и гранатами! Автомат под рукой, что еще надо?
— Не знаю, — признался я. — Я не читал, но где-нибудь кто-нибудь, может, и предвидел. Какая разница? Главное, что существует. У нас тоже имеются заброшенные деревни, а местные жители обогнали нас в развитии на энное количество лет, если верить слухам.
— Ты им веришь?
— Что еще остается?
Мы налегли на еду, и некоторое время лишь шкрябанье ложек по котелкам нарушало идиллию.
— В этом что-то есть, — первым заговорил Птичкин. — В том смысле, что в большом городе кому-то вполне может показаться уютнее, чем в малом. Всяческие блага цивилизации, научная работа, и все под рукой. Не надо каждый раз куда-то ехать, если вдруг захотелось встретиться с друзьями.
Как истинный замполит, он всюду пытался разглядеть следы коммунистического грядущего, в которое сам же и не верил.
— Но без природы жить скучно, — возразил ему Лобов. Старлей родился в крохотном городке, едва отличающемся от большой деревни, любил охоту и рыбалку и ни в каких столицах жить бы не хотел. — Что может быть лучше, чем посидеть с удочкой или побродить по лесу с ружьем?
— У них тут сознательность. Ты ведь убиваешь живых существ, а местные не зря перешли на искусственную пищу, — не согласился замполлитра.
Мне вспомнилась эпопея Снегова, те главы, где описывается попытка людей светлого будущего отведать натуральной пищи. В юности я был согласен с автором, а теперь — даже не знаю.
Впрочем, человек привыкает ко всему. Если с детства не ел ничего другого, то на натуральные продукты поневоле будешь взирать с изрядной опаской и предубеждением. А уж охоту с рыбалкой осуждали все кому не лень. Рыбалку я всегда воспринимал в качестве повода для пьянки, охотой немного побаловался во время службы на Дальнем Востоке да по ту сторону Врат, когда удавалось подстеречь на растяжку кабана.
— Люди живут высококультурной жизнью, правильно чередуя творческую работу с отдыхом, — продолжил Птичкин, будто не раз и не два бывал в местных мегаполисах и все видел воочию.
— И в качестве отдыха огороды на крышах возводят. Хочется ведь порою свежей травки! — под общий хохот напомнил Птичкину его прокол Колокольчик.
— Ты скажи — с женщинами у них как? — влез Абрек со своим, с насущным, словно замполлитра мог что-то знать об особенностях местной сексуальной жизни.
— Не знаю, — признал свое поражение Птичкин.
Абрек укоризненно покачал головой, мол, самого основного не знаешь. Горячая кавказская кровь, черт побери!
— Вы обратили внимание, что эвакуация была проведена весьма тщательно? — Долгушин отставил пустой котелок в сторону и потянулся за кипевшим чайником.
Чайник у нас был толстостенный, закопченный не меньше казана. Заклепки на ручке с одной стороны давно отлетели, и она была примотана проволокой.
— Даже нашему старшине поживиться нечем, — улыбнулся я, посматривая на обиженно засопевшего Кравчука.
— Чуть что — старшина! Не для себя же стараюсь!
— Не корысти ради, а токмо волей пославшей мя жены, — с удовольствием процитировал Колокольчик.
По молодости он порою несколько побаивался старшину и в то же время в компании позволял себе заодно с нами пройтись по славному сословию прапорщиков.
На самом деле мы ничего не имели против «помощников офицера», как пелось в одной из официозных песен. Прапорщик — в первую очередь специалист, и куда без него денешься? Помимо Кравчука в роте имелся техник Арвидас Плащинскас, еще один мой земляк, а также Дробошенко, наш командир гранатометно-пулеметного взвода. Плюс куча спецов в батальоне и в полку. Для офицеров должности были малы, для солдат — велики.
— Говорят, ближе к центру кое-что сохранилось, — вставил Тенсино. — В некоторых квартирах есть унитазы, правда, побитые.
— Такие же, как у нас? — спросил Птичкин.
Словно можно придумать нечто принципиально новое!
— Нет, кибернетизированные с автоподмывом, — съязвил я. — И специальным переработчиком отходов в пищу.
Все тут же принялись зубоскалить на ватерклозетную тему. На какую еще тему потешаться здоровым мужикам? Можно, конечно, и о бабах, только стоит ли себя заводить?
Зря говорят: чай — не водка, много не выпьешь. Чай тоже можно пить долго, несколько раз доводя до кипения нашего закопченного ветерана, благо с водой пока проблемы нет. Вдобавок какое спиртное на операциях, даже если они кажутся безопасными? Кому-то недавно тоже казался безопасным въезд в заброшенный город, и что? Хорошо ли валяться полуразложившимся трупом?
